«У него всегда было чувство влюбленности» Памяти Владимира Зельдина. Фотографии и видео
В Москве на 102-м году жизни умер Владимир Зельдин, актер Центрального академического Театра Российской Армии, старейший действующий актер в мире. Зельдин прослужил в родном театре больше 70 лет — в 101 год он еще выходил на сцену, пел и танцевал. Его кинокарьера началась в 1941 году — роль пастуха Мусаиба в фильме «Свинарка и пастух» принесла Зельдину всесоюзную славу — и востребованность. Благодаря невероятному жизнелюбию, энергии, остроумию, музыкальности — и на сцене, и вне ее — Зельдин занял совершенно особое место в российском театральном мире. Воспоминаниями об актере с «Медузой» поделился бывший руководитель Театра Российской Армии, а теперь советник директора ЦАТРА Виктор Якимов.
Почти 25 лет я был директором театра, тогда эта должность называлась начальник Театра Советской Армии. Владимир Михайлович служил в нашем театре с 1945 года — он пришел после войны, после съемок в фильме [Ивана] Пырьева «Свинарка и пастух», где он сыграл вместе с [Мариной] Ладыниной. Его все знали по этому фильму. В 1946 году вышел известный всему театральному сообществу спектакль «Учитель танцев» по Лопе де Веге, который шел более 20 лет, и больше тысячи раз Зельдин выходил в нем на сцену. Это легендарное исполнение.
Владимир Михайлович, конечно, потрясающий актер, он очень много значил для нашего театра и для отечественного театра в целом. Но еще он был большой личностью, гражданином, совестью нашего театра, причем во всех делах — и в творческих, и в общественных. С уходом Зельдина в театре практически исчезло старшее поколение, которое влияло на нравственный климат — и на сцене, и за кулисами; когда у него был спектакль, все даже тише ходили, он всех дисциплинировал. Мог быть очень резким — но обычно критиковал руководителей.
Зельдин был беспартийным, очень принципиальным человеком, его волновали проблемы Отечества и выполнение задач Минобороны. Он всегда спрашивал с главных режиссеров, где героическая тема, где военная — был чутким к гражданским делам, знал проблемы, которыми жила страна. Мы побывали во всех горячих точках. В 1986 году после катастрофы на Чернобыльской АЭС два раза ездили туда, летали в Афганистан.
Все живое и сущее пропускалось у него через чувство любви. Любовь к женщине, любовь к партнеру — он сам говорил, что у него всегда было чувство влюбленности. Он любил жизнь, болел болью другого человека. Эта энергия, конечно, пришла к нему от родителей, но он очень многое брал из жизни — все эти впечатления оставались в нем и потом он их доставал, когда это было нужно.
Владимир Михайлович был очень активный, спортивный, он занимался теннисом и конным спортом. И, конечно, он был очень музыкальным — и пел, и танцевал, недаром он сыграл в таком количестве музыкальных спектаклей. И последний был поставлен к его 90-летию — «Человек из Ламанчи», и роль Дон Кихота невероятно подняла его. Почти 10 лет он держал на себе этот огромный музыкальный спектакль.
Зельдин посвятил себя театру, делу — домой приходил спать. Он все подчинил искусству, а его жена все подчинила ему. Они жили в двухкомнатной квартире 28 метров недалеко от театра — и ему давали квартиру в новом доме, министр обороны предлагал, президент предлагал, но он не поехал, сказал, отдайте лучше офицеру. Он был очень щепетильным в подобных вопросах — лишнего себе не хотел. Такой вот образ жизни.
Он вечерами любил гулять со своей собакой, собака долго у него была — он ее называл Борис Николаевич, и все это знали, и сам президент [Ельцин], и жена президента. Он ее подобрал, когда Ельцина исключили из Политбюро, сказал ей, пойдем, и все. Президент приезжал к нам в театр, мы говорили об этом, смеялись.
