Завершился четвертый сезон «Шерлока». Что это вообще было? Осторожно, очень много спойлеров!!!

15 января завершился четвертый сезон «Шерлока». В России это случилось на день раньше: последняя серия в русской озвучке утекла в интернет. Первый канал, транслирующий сериал в РФ, винит во всем хакеров. «Медуза» посмотрела четвертый сезон «Шерлока» и попыталась понять, что это вообще было. Осторожно, спойлеры! Много спойлеров!!! Не читайте текст, пока не посмотрели последний эпизод.

Новый «Шерлок» заканчивается неожиданными наблюдениями. Главным злодеем оказалась сестра Шерлока и Майкрофта по имени Эвр, показавшая, какими должны быть настоящие Харли Квинн и Джокер (при всех наших симпатиях к Марго Робби и Джареду Лето). Джим Мориарти, возвращения которого все так ждали, по-прежнему мертв — да и вообще, выяснилось, что никакой он не анти-Шерлок, а анти-Ватсон: первый помощник настоящего мозга преступного мира Эвр. А подлинными хозяевами «Шерлока» наконец-то стали женщины — не только потерянная сестра Холмсов, но и восходящая рок-звезда миссис Хадсон, бессмертная Мэри Ватсон и ее с Джоном славная малышка Рози.

Такая радикальная реформа патриархального мира Артура Конана Дойла многим фанатам показалась окончанием не только этого сезона, но и всего сериала. Проникновенный эпилог от Мэри — как и название серии «Последнее дело» (The Final Problem) — эту догадку лишь укрепили. Да и сам Шерлок завершил свою личную эволюцию, превратившись из самовлюбленного гения в нечто большее — «хорошего человека». Так что фанаты подводят итоги — и в целом сходятся во мнении, что сериал их предал. Так оно, кажется, и есть.

Единственная вещь, в которой нельзя заподозрить авторов «Шерлока», это спонтанность. Мы не раз видели сериалы, финалы которых казались результатом компромисса — то между амбициями и возможностями сценаристов, то между требованиями продюсеров и замыслом создателей, то между ожиданиями фанатов и изначальной идеей.

Сериал «Остаться в живых» после шести сезонов изощренного плутовства ограничился ответом лишь на один — но главный — вопрос из сотни, оставив зрителей (и одну грустную собаку) недоумевать по поводу остальных. Сериал «Твин-Пикс» назвал убийцу Лоры Палмер за 15 серий до окончания второго сезона, после чего впал в спячку. И ему здорово повезло, что сон разума рождает чудовищ — героям нашлось, чем заняться. Когда закончится «Игра престолов», сценаристы которой находятся в плену у одного кровожадного писателя, возмущений будет не меньше.

Но авторы «Шерлока» Марк Гэтисс и Стивен Моффат начали выстраивать свою линию защиты еще за семь лет до того, как совершили преступление, а именно так оценивают финал четвертого сезона многие фанаты. Что же тогда происходило?

Первая серия, первый сезон, 2010 год: Шерлок, бросив взгляд на телефон Ватсона, пытается разложить его личную жизнь по полочкам. И допускает две ошибки. Во-первых, думает, что у Джона есть брат Гарри, а на деле это сестра Харриет. Во-вторых, Холмсу кажется, что Ватсоны близки. На самом деле они друг друга терпеть не могут. Спустя семь лет зрители угодили в ту же ловушку: спутали сестру Эвр с братом «Шерринфордом» и не сразу поняли, что и в семье Холмсов не без злодея.

Вторая серия, все еще первый сезон: Холмс и Ватсон расследуют дело банды контрабандистов «Черный Лотос». Среди преступников есть брат и сестра, выбирающие разные жизненные сценарии. Это зеркало (по иронии, черное), в которое могут заглянуть Шерлок и Эвр.

Третья серия того же сезона: Шерлок находит на месте взрыва рядом с Бэйкер-стрит адресованный ему конверт и утверждает, что сообщение отправлено некой неизвестной, а не неизвестным. Затем обвязанная динамитом пожилая леди читает ему сообщение от третьего лица. Зачем такое условие? Чтобы в смертельную игру с Шерлоком сыграл женский голос. А еще в этом эпизоде есть грязные кроссовки из детства Холмса — намек на то, что его прошлое так же важно, как и настоящее.

Дальше указания на то, что придет восточный ветер в лице Эвр, мелькают почти в каждой серии на протяжении трех сезонов. Базовый конфликт Шерлока и сестры — детская игра в пиратов с их приятелем Рыжей Бородой, про которого герой забыл, убедив себя, что так звали его питомца. И собаку, в отличие от убитого ребенка, второстепенные персонажи безбоязненно обсуждают чуть ли не в каждом эпизоде. Магнат Магнуссен с помощью своих супер-очков видит, что слабое место Шерлока — «Рыжая Борода». Когда Шерлок готовится получить пулю от Мэри, он вспоминает о своем питомце, которого якобы усыпили. Когда Холмсы собираются на свадьбу к Ватсону, речь заходит уже о Медной Бороде (на этот раз переводчики выбрали такой эпитет) — но медь рыжего цвета. В рождественской серии третьего сезона выясняется, что мать Майкрофта и Шерлока могла бы быть гениальным физиком, но отдала всю себя воспитанию «мальчишек». Шерлок, пересказывая притчу про сбежавшего от смерти купца, превращает торговца в пирата — то есть продолжает отрицать гибель своего товарища по детским играм. А Майкрофт то и дело поминает еще одного члена семьи. Во вселенной, где Мориарти оказался геем, уступ водопада подменили крышей жилого дома, а «собаку Баскервиллей» объяснили военным экспериментом, стоило ждать, что вместо брата Холмсы обретут сестру.

И само усиление положительных женских характеров — миссис Хадсон, Мэри и даже Молли — подводило к тому, что их должна была уравновесить антигероиня, и это Эвр. В третьей серии четвертого сезона баланс восстановился в полной мере: актриса Сиан Брук сыграла такого психопата, каких в кино не было со времен Джека Николсона (в «Сиянии» или «Бэтмене» — выберите сами). Революция (или одна из), ради которой затевался «Шерлок», может быть, и состоялась, однако четвертый сезон произвел до того печальное впечатление, что пятый («Би-Би-Си» надеется, что в 2019 году все же выйдет пятый сезон) зрители будут ждать на автопилоте.

Интересно, что к сценарию третьего эпизода, в отличие от мелодраматического первого, придраться почти невозможно. Отношения «Шерлока» со зрителем всегда строились на добровольном самообмане: мы ничего не понимали по ходу серии, но в конце эпизода могли насладиться логичным объяснением происходящего — не собственной игрой ума, так чужой. В финале эта викторина разгоняется до космических скоростей.

Мы думаем, что особняк Майкрофта атакуют призраки — но на самом деле это инсценировка допроса сценки из «Кавказской пленницы», устроенная Шерлоком и Джоном. Мы думаем, что Мориарти воскрес, но тут же узнаем, что это флешбэк. Мы думаем, что Молли вот-вот взорвется в квартире, но вместо этого злая Эвр разбивает ей сердце. Мы полтора часа думаем, как спасти самолет со спящими пассажирами, а никакого самолета и не существует. Все это грандиозно.

Но потом выясняется, что собака Рыжая Борода — это на самом деле маленький мальчик, которого спрятала от всех и заморила маленькая девочка, а родители ее за это даже толком не отругали. А специальные службы забрали девочку уже после того, как она подожгла дом — как будто поджечь дом в британской юстиции страшнее, чем убить ребенка. И это уже перебор.

Весь четвертый сезон «Шерлок» нарушал собственную конституцию, подрывая негласный договор между зрителями и авторами. Зритель соглашался, что он в общем глупее — но требовал логичных ответов на свои вопросы. Зритель любил играть в сложные загадки — но просил времени, чтобы подумать. В финальной серии этого времени не хватает даже самому Холмсу. Наконец, семь лет назад зритель увлекся «Шерлоком» как первым по-настоящему массовым приключенческим сериалом о сложных человеческих эмоциях. Суперуспешных «Ходячих мертвецов» и «Игры престолов» еще не было; «Безумцы» и «Во все тяжкие» играли в другой лиге, а «Декстер» и «Доктор Хаус» по нынешним временам кажутся простыми мыльными операми.

Экстраординарный «Шерлок» все эти годы избегал мелодраматических клише, но в четвертом сезоне что-то пошло не так. Сперва прекрасная Мэри пала жертвой пули, как в каком-то дурном индийском кино. Потом героиня наотрез отказалась умирать, и каждую новую ее предсмертную видеозапись стало все сложнее смотреть без смеха. А потом вышла серия, целиком состоящая из моральных дилемм и сюжетных ходов, с которыми зритель уже имел дело в куда более простых произведениях — «Пиле», «Темном рыцаре» и (уважаемом) «Острове проклятых».

Ловкий «Шерлок» почти семь лет очаровывал своими фокусами, потому что их почти всегда можно было объяснить. Но в четвертом сезоне разгадки перестали быть логичными, а скорость манипуляций — такой, что следить за руками уже и не интересно. Все равно нас обведут вокруг пальца.

Наконец, сентиментальный «Шерлок» почти семь лет скрывал свои чувства, но это не мешало зрителю воспринимать квартиру на Бейкер-стрит как родной дом, а всех ее чудаковатых обитателей как «дисфункциональную» (авторы и критики западных сериалов страшно любят это слово), но настоящую семью. В четвертом сезоне все эти вещи вдруг начали проговариваться вслух, отчего необычная семья стала обычной. Эпизод с изменой Джона Мэри — горький и тонкий. Но высказанная Лестрейдом генеральная мысль сезона (быть хорошим человеком важнее, чем гениальным сыщиком, а без друзей Шерлок вырос бы таким же противным ребенком, как Эвр) кажется слишком мелким выводом для столь грандиозной эпопеи. Да, нежные и добрые руки Джона, Молли, миссис Хадсон, Мэри и маленький Рози сделали из феерического мизантропа нескучного семьянина, а из распоследнего эгоиста — командного игрока. Да, из чертогов разума Шерлок перебрался на именины сердца. Но это очень грустный финиш для столь сложного старта. Возможно, сверхлюди, супергерои и просто элегантные циники — телегерои, которым пора на тот свет, но добрым словом их туда не загонишь, а убедительной эпитафии у обычно острых на язык Марка Гэтисса и Стивена Моффата не получилось.

Так что Шерлок ни жив ни мертв. Ну и пусть. В конце концов, у нас всегда будет миссис Хадсон.