Байкал должен быть наш Как китайские туристы захватывают Иркутскую область. Репортаж «Медузы»

В последние годы Китай стал главным поставщиком туристов для России. В 2016 году оттуда приехали почти 1,3 миллиона человек — это в десять раз больше, чем семь лет назад, и в три с лишним раза больше, чем из Германии, откуда раньше в Россию шел самый большой поток туристов. Особенной любовью китайцев пользуется озеро Байкал: бизнесмены рассказывают, что в гостиницах нет свободных мест даже зимой, туроператоры жалуются на то, что китайские коллеги выдавливают их из бизнеса, а местные жители недовольны тем, как китайцы себя ведут. Специально для «Медузы» Анна Вальцева выяснила, как устроено китайское нашествие на Иркутскую область.

Озеро Байкал затянуто льдом. По льду друг за другом, группами, парами и (изредка) в одиночку идут люди в разноцветной одежде и катят за собой чемоданы на колесиках. Попасть на остров Ольхон с материка летом можно только по воде, зимой, когда озеро замерзает, — по льду: за три минуты и четыреста рублей на катере на воздушной подушке или бесплатно за пятнадцать-двадцать минут пешком. Люди с чемоданами предпочитают экономить. Все они приехали сюда из Китая.

«Я как будто попала в московское метро. Хотя нет, в пекинское», — писала зимой 2017 года в фейсбуке увидевшая эту картину жительница Иркутска Карина Пронина и добавляла: еще год назад такого не было. Это подтверждают представители местного турбизнеса: по их словам, до 90% всех туристов на озере этой зимой приехали из Китая; а в дни китайского Нового года (в этом году он пришелся на последнюю неделю января) в некоторых гостиницах на Ольхоне были исключительно китайские постояльцы. Разумеется, люди из КНР едут не только в Иркутскую область (наибольшей популярностью, как и у других туристов, пользуются Москва и Петербург), но именно она сейчас переживает настоящий туристический бум: по данным Ростуризма, увеличение туристического потока из Китая в регионе по сравнению с 2015 годом в 2016-м составило 158%.

«В этом году у нас почти все гостиницы и турбазы остались работать на зиму, — вспоминает администратор турбазы „Усадьба Никиты Бенчарова“ Кристина Майор. — По несколько дней подряд у нас жили только китайские туристы. Мы ради интереса проверяли на Booking.com — свободных мест нигде не было. Люди, наши местные, приезжали наобум, пытались заселиться, но увы. На экскурсиях та же история: у нас есть популярное место — мыс Хобой, северная точка острова. Так вот зимой бывало так, что приедешь — и ощущение, что находишься где-то в Китае, а не на Байкале». 

Туристы из Китая, особенно старшего поколения, — это зачастую поклонники так называемого красного туризма по местам, значимым для истории коммунизма, зародившегося внутри страны в то время, когда у ее граждан не было возможности путешествовать за границу. В Китае созданы сотни таких маршрутов, поэтому российский турбизнес подстроился под спрос, тем более что России есть что предложить гостям по этой теме и в Москве, и в регионах. В 2017 году ожидают роста китайского турпотока и в связи с юбилеем Октябрьской революции.

Впрочем, среди тех, кто едет на Байкал, по словам работников местного турбизнеса, есть и другие: часто — молодые люди и студенты, «интеллигентные и европеизированные», некоторые путешествуют сами по себе. Они останавливаются в бюджетных отелях и хостелах и не пользуются услугами гидов, ориентируясь на соцсети. Путешествуют они, впрочем, теми же маршрутами, что и другие байкальские туристы: Иркутск как отправная точка; расположенный на берегу Байкала поселок Листвянка; факультативно — Кругобайкальская железная дорога; обязательно — Ольхон.

«Именно на Ольхон стремится почти каждый турист из Китая, — говорит директор иркутской туристической компании „Гринэкспресс“ Вадим Копылов. — Насколько я знаю, есть даже популярная песня о нем на китайском языке».

Китайцы как россияне

В социальных сетях про заполонивших Байкал китайцев пишут, что они «не уважают никого вокруг себя». Московский фотограф Кирилл Уютнов, съездивший на Байкал зимой 2017 года, писал в фейсбуке, что «после посещения этими товарищами ледовых гротов с сосульками эти гроты превращаются в реальный туалет, а сосульки на входе оказываются сломанными». В российских СМИ также описывают азиатских туристов с опаской. «Китайцы штурмуют Зимний, — сообщал телеканал „Санкт-Петербург“. — Если бы не знакомые глазу стены Эрмитажа, можно подумать, что ты в Пекине». Издание Life в материале «Что творят китайские туристы в России» рассказывало, что они «очень сильно мусорят» и не умеют вести себя в театрах.

Жалуются на китайцев не только в интернете и в прессе — туристические операторы также отмечают напряженное отношение россиян к соседям. «Я знаю гостиницу в Листвянке, которая вынуждена строить новый корпус, потому что в те номера, в которых в прошлом году жили туристы из Китая, не хотят заселяться россияне, — говорит Вадим Копылов. — От многих своих клиентов я слышал, что они не хотят жить в одном отеле с китайцами, потому что они налетают на шведский стол и все расхватывают, курят, заваривают китайскую лапшу, а номера впитывают эти запахи. Некоторые отказываются заселяться прямо на месте и выкатывают жалобы».

Впрочем, как отмечают туроператоры, похожим образом заграничному турбизнесу приходится подстраиваться под россиян. Гостиницы и компании, которые часто принимают туристов из России, знают, что они ценят систему «все включено» и хотят, чтобы в гостиничном номере был чайник, на стойке регистрации отеля — русскоговорящий сотрудник, а в меню — знакомые блюда. Созданный по заказу итальянского посольства сайт о туризме в Италии на русском языке latuaitalia.ru даже собрал отели, имеющие все или часть этих опций, в отдельный раздел — «Russia Friendly».

Как и многие выезжающие за рубеж россияне, китайские туристы тоже зачастую не знают иностранных языков (поэтому в Иркутской области, да и в других городах восточной части России, на китайский язык теперь переводят меню в ресторанах, сайты турфирм и рекламу), предпочитают есть знакомую еду и нуждаются в круглосуточном доступе к кипятку. В отличие от россиян, китайцы чаще всего путешествуют группами от 10 до 100 человек, на отдыхе держатся вместе и рады общению с соотечественниками.

«Работать с гостями из Китая непросто, и не каждый отель им подходит, — рассказывает Екатерина Процентова, директор иркутской гостиницы „Империя“, одной из первых в городе, где была установлена китайская платежная система China UnionPay. — Чтобы принимать большие группы, нужно иметь достаточное количество комнат типа twin. У нас номерной фонд небольшой, поэтому гости из Китая — это, как правило, бизнесмены или индивидуальные путешественники. Кроме того, сложно найти персонал — сейчас в гостинице нет ни одного сотрудника, который бы знал китайский. Мы можем предложить зарплату 20–25 тысяч рублей, а гиды-переводчики в высокий сезон получают 7–8 тысяч за день. Поработав у нас два-три месяца, многие и вовсе уезжают в Китай». Тем не менее экспансию Процентова оценивает положительно: «Что плохого в том, что туристы приезжают, тратят деньги? У нас третий год растет поток, загрузка зимой стала почти как летом».

В России с 2014 года действует негосударственная программа добровольной сертификации China Friendly, которую реализует ассоциация «Мир без границ». Она объединяет и поддерживает предприятия туристического сервиса в работе с китайским потоком. В Иркутске тоже есть отель, который в нее входит, но пока всего один — «Лазурный берег».

Как рассказывает его управляющий Вадим Каретников, в 2016 году в гостиницу приехало огромное количество китайцев — летом случались дни, когда никаких других постояльцев тут просто не было (в «Лазурном береге» 58 двухместных номеров). Он подтверждает, что для китайских туристов важно примерно то же, что и для российских: приветствие на родном языке («если в момент заселения на стойке нет сотрудников, владеющих китайским, это сделает за них специальное электронное устройство»), бесплатный вайфай, кулеры на каждом этаже, несколько дополнительных пунктов в меню завтрака. «Да, есть туристы, которые могут позволить себе закурить в номере или в зоне ресепшена заварить лапшу и есть ее там. Но все решаемо, можно привыкнуть или доступно объяснить, — говорит Каретников. — Мы же тоже за границей пьем чай в номерах, а кому-то это может показаться неадекватным».

«Китаец китайцу рознь, так же как и русский — русскому, поэтому я бы воздержался от обобщений, — подытоживает Семен Майор, владелец туристической компании Olkhon Sky. — Можно многое сказать про россиян, которые приезжают в Турцию и буянят, но я бы тоже не стал. То, что люди в массовом порядке [нецивилизованно] себя ведут, неправда».

Не инвестиции, а экспансия

Еще в восьмидесятых на границе с Китаем встречались красные таблички с надписями вроде «Внимание! Китаец — наш враг!». Тогда нынешний директор иркутской компании «Спутник» и руководитель Сибирской байкальской ассоциации туризма (СБАТ) Игорь Коваленко был одним из первопроходцев налаживания бизнес-отношений с соседями — в 1989 году он в составе советской делегации объездил весь северо-восток Китая, чтобы подписать несколько договоров о взаимном обмене туристами. Продолжал он развивать регион и в 2000-х — как-то раз Коваленко вдоль и поперек объездил с фотографом зимний Байкал, чтобы получить снимки, которые и сейчас используются в китайских рекламных буклетах. Тогда же он придумал фразу «голубой лед Байкала» — теперь в Китае ее используют для продвижения зимних туров.

В последнее время, однако, представители сибирского турбизнеса стали беспокоиться из-за конкуренции со стороны китайских коллег, зачастую действующих по сомнительным схемам. Весной 2017 года исполнительный директор ассоциации «Мир без границ» Александр Агамов заявил, что российский рынок наводнили китайские туристы, которым на родине продают несоразмерно дешевые туры. По его словам, этот поток обслуживают базирующиеся в России граждане КНР, которые встречают соотечественников, занимаются их размещением — а также водят по дружественным магазинам, где туристы делают покупки за наличные по завышенным ценам: золото, янтарь, украшения из драгоценных камней, одежда европейских брендов. В результате из российской экономики, по данным «Мира без границ», выводится как минимум 500 миллионов долларов ежегодно, поскольку эти покупки никак не декларируются. Как объяснили «Медузе» в «Мире без границ», работает это примерно так: китайцы везут в Россию наличные (туристов еще на родине инструктируют, что в России все продается только за бумажные деньги), они в специально созданных для них магазинах совершают покупки по завышенным ценам, которые не соответствуют реальным кассовым чекам, а наличные делятся между хозяином лавки, китайским сопровождающим группы и (или) российским гидом и китайской компанией.

Копылов добавляет, что эта проблема — общероссийская (действительно: 17 мая издание «Бумага» выпустило материал о сувенирных магазинах в Петербурге, куда не пускают никого, кроме китайцев). «Мало того что [китайские предприниматели] заходят на наш рынок, так они создают вокруг себя замкнутую инфраструктуру, когда гостиницы, рестораны, транспорт — все становится китайским, — рассказывает бизнесмен. — По нашим оценкам, шесть-семь [китайских гостиниц] в Листвянке уже есть, поменьше — на Ольхоне. Но пока своими глазами не увидишь, не узнаешь, какие участки кем куплены. Регистрируют их на россиян, китайцы никогда не светятся, и мы узнаем по факту, кто на самом деле за этим стоит. Но 40–50% туристов из своей страны они контролируют на территории нашей области — это точно».

Такие китайские предприниматели очень закрыты, держатся обособленно — и, по словам российских конкурентов, действуют на территории России нелегально. «До таких компаний не дотянуться, разговаривать на эти темы они не будут, — комментирует Александр Агамов. — Теневой бизнес — это острый, болезненный и деликатный вопрос, его обсуждают очень взвешенно на уровне турадминистраций обеих стран, а возможно — и МИД». Попытки корреспондента «Медузы» связаться с представителями китайских компаний, подозреваемых в теневой деятельности, не увенчались успехом. 

По словам Игоря Коваленко, на Байкале турбизнесом начинают заниматься китайцы, ранее в индустрии не работавшие, — даже бывшие торговцы, которые делали деньги на российских туристах, приезжавших в Китай на шопинг. «Это люди, которые быстро ориентируются, в том числе уже покупают землю на берегу Байкала, — поясняет Коваленко. — Я лично задавал одним вопрос: „Вы что-то строить хотите? Какие-то объекты инфраструктуры?“ Нет, говорят, мы сейчас купим, а потом продадим богатым китайцам. В итоге они сюда переезжают. Некоторые, может быть, не навсегда, но это не инвестиции — это экспансия».

Коваленко добавляет, что китайские компании, продающие дешевые туры, зачастую уже в России используют то, что их соотечественники не знают ни языка, ни рынка, — и продают дополнительные экскурсии втридорога. Говорит он и о низком качестве сервиса конкурентов. «Как-то я встречал партнера из Гонконга в аэропорту, и вместе с ним прилетела такая вот „серая группа“, — рассказывает глава „Спутника“ и СБАТ. — Я говорю: вот посмотри, какой транспорт их повезет и как выглядит их гид, и сравни с тем, что предлагаем мы. Он говорит: „Все понял, вопросов нет“. Вот так они и делают свои низкие цены».

Схема, по которой действуют «серые» операторы (они есть не только в Китае, но и в Южной Корее, откуда в Россию тоже много ездят), проста. По российским законам компания, предоставляющая туристические услуги, должна быть внесена в соответствующий реестр, обеспечить страховые гарантии, а также заплатить взносы в фонды «Турпомощи». В России немало турфирм, собирающих клиентов по соцсетям и экономящих на правовом обеспечении своего статуса, — избегая расходов на регистрацию, они могут предлагать более низкие цены. Так же работают и их китайские коллеги — однако для этого им сначала необходимо привезти клиентов в Россию.

Самый простой способ это сделать — по безвизовым спискам. С 2000 года между Россией и Китаем действует соглашение о безвизовом обмене туристическими группами, в котором участвуют туроператоры. Чтобы получить такую возможность, компании ежегодно проходят сложную бюрократическую процедуру, а нарушителей и тех, кто перестает соответствовать требованиям соглашения, исключают. Помимо добросовестных турфирм, принимающих в России китайцев, на рынке есть компании, которые только «торгуют списками», а в реальном обслуживании туристов не участвуют. Устроено это примерно так: китайские компании, желающие ввезти группу туристов, но обслуживать их здесь без участия российского бизнеса, с помощью нелегальных китайских предпринимателей, связываются с аккредитованным партнером в России, который оформляет туристов по безвизовому списку, получает за это небольшое вознаграждение и больше ничего не делает. Как рассказала «Медузе» представительница одной из сибирских компаний, работающих в этой нише, на каждой фамилии можно заработать по 10–20 долларов, не сделав ровным счетом ничего. «Особенно несправедливо, что в обратную сторону такой номер не пройдет, — добавляет она. — В Китае с этим строго».

Экскурсионный шпионаж

В каком-то смысле китайские коллеги еще и помогают российским туроператорам справиться с ростом туристического потока. По оценкам самих китайцев, в обозримом будущем в одну Иркутскую область в год будет приезжать около миллиона туристов из этой страны. Это очень много. В Москве уже не хватает гидов и переводчиков со знанием китайского языка, а в Санкт-Петербурге летом — в самый высокий сезон — и мест в гостиницах. В высокий сезон в столице, по информации «Мира без границ», через пункты пересечения границы проходят 80–90 групп только из континентального Китая (без учета Тайваня и Гонконга, а также бизнес-туристов) — на этот поток нужно единовременно около трехсот гидов-переводчиков, а в Москве их около сотни. Рост китайского потока фиксируют повсеместно, в том числе за Уралом: в Новосибирске, на Алтае, Дальнем Востоке и Камчатке.

Начинают появляться и большие инвестиционные проекты, заточенные на развитие китайского туризма, — так, на том же Байкале компания «Гранд Байкал» и ее китайские партнеры собираются вложить около 11 миллиардов рублей в строительство туристической инфраструктуры в городе Байкальске, на месте закрытого Байкальского целлюлозно-бумажного комбината.

Тем не менее Игорь Коваленко уверен в необходимости более жесткого регулирования китайского присутствия в российской туриндустрии. Он, например, считает, что необходимо строго соблюдать существующий запрет на работу китайских гидов на территории РФ, «потому что иностранцы лишают работы наших ребят, которые по семь-восемь лет учились» — а также потому, что россияне в Китае гидами работать не могут.

Позиция государства по этому вопросу неоднозначна. В 2016 году Минтруда сначала расширило список профессий, которые могут осваивать иностранцы и трудоустраиваться по ним в РФ, включив туда гидов и некоторые другие специальности туристической сферы, но затем отказалось от этой строчки в соответствующем приказе. Уже в конце апреля 2017 года Владимир Путин предложил разрешить иностранцам работать гидами в России. Тем не менее в «Мире без границ» заявляют, что дискуссия по этому поводу закончена и запрет отменен не будет. 

Есть у иркутских бизнесменов претензии и к содержанию китайских экскурсий, которые проводят нелегальные гиды. «Доходит до того, что мы засекречиваем все свои туры, потому что китайские конкуренты научились подделывать их так, как подделывали кроссовки, — возмущается Коваленко. — Бывает, что они отправляют с группой российского оператора своего представителя под видом туриста, который записывает все на диктофон, а потом используют это в своих турах, но все равно — искажают!» Коваленко рассказывает, что в отрасли особенно активно обсуждают перлы китайских гидов, искажающие исторические факты о России. Например, о том, что Эрмитаж наполнен ворованными вещами, или о том, что Ленин был внуком Петра I. «Во время туров по Байкалу они нередко заявляют, что „Байкал должен быть наш“, что Российская империя якобы вытеснила с Байкала северные народы Китая», — добавляет Коваленко. Его коллега Вадим Каретников подтверждает: гиды действительно часто говорят китайским туристам, что они находятся «на своей бывшей территории».

По словам представителей иркутского турбизнеса, китайские компании с хорошей репутацией также поддерживают борьбу со своими «серыми» конкурентами: из-за них люди возвращаются из России недовольными, что может в дальнейшем привести к снижению потока. «Вы, наверное, видели кадры, как китайцы строем идут с чемоданами по льду на Ольхон, — говорит Вадим Копылов. — Иркутские операторы заказывают для своих клиентов отдельные трансферы. Это китайские нелегальные компании заставляют своих клиентов идти пешком по ледовой переправе, нарушая нормы безопасности. А в итоге все это разлетается по интернету и отражается на нас: вот, мол, у русских ничего не развито».