«Гражданин Х». В Венеции показали американский фильм о Михаиле Ходорковском и новейшей российской истории

На Венецианском кинофестивале 31 августа показали документальную картину Алекса Гибни «Гражданин Х» — фильм о Михаиле Ходорковском и новейшей истории России. Кинокритик «Медузы» Антон Долин рассказывает, почему эта лента не даст ничего нового российскому зрителю, но станет первой западной картиной, описывающей годы путинского президентства без авторских оценок.

Это не первый и не второй фильм, сделанный о судьбе Михаила Ходорковского, известного на весь мир бизнесмена — политзаключенного и оппозиционера, в котором многие видят личного врага Владимира Путина. И даже не первый, показанный на престижном международном фестивале: в 2011-м (Ходорковский еще был в заключении) на Берлинале показывали картину Кирилла Туши, где документальные съемки сочетались с анимацией. Однако лента американца Алекса Гибни, лауреата премий «Эмми» и «Оскар», лучше всего известного нам по сенсационной картине о сайентологии «Наваждение», претендует на то, чтобы стать самым цельным и в каком-то смысле исчерпывающим высказыванием об опальном российском олигархе. 

Оригинальное название «Citizen K» отсылает, разумеется, к «Гражданину Кейну» Орсона Уэллса, основополагающему фильму о власть имущих, их загадках и драмах. Кроме того, «К» в латинице — первая буква фамилии героя, Khodorkovsky. Но и русское «Гражданин Х» звучит эффектно. Ведь Ходорковский до сих пор, хотя о нем написано много томов самой разной литературы, — «Икс», уравнение с несколькими неизвестными. 

Картина Гибни не откроет никаких секретов, однако более внятного и при этом разностороннего портрета Ходорковского от иностранца невозможно было бы желать. 

Вряд ли это оценят в России, но и проката тут у «Гражданина Х», вероятно, не будет. Первая очевидная причина — в том, насколько жестким получился портрет Владимира Путина. Есть и вторая: у нас такое кино мало кому понравится. Позиция «над схваткой», которую занимает режиссер, идеальна для американского документалиста, но россиянину может показаться возмутительной. У нас принято выбирать сторону: или ты считаешь Ходорковского злодеем, убийцей и вором, который должен сидеть в тюрьме, или он для тебя — исключительно узник совести, мученик и воплощение либеральной идеи. Гибни избегает лишнего пафоса и не желает выбирать ни одну из сторон: это не его война. Кроме того, в «Гражданине Х» нет ничего сенсационного или скандального, все изложенные в нем факты более-менее общеизвестны. А мы привыкли, что документальный фильм на политическую тему — или разоблачение, или хотя бы яркое полемическое высказывание, эдакое «Jʼaccuse». 

Гибни никого не обвиняет. Вместо этого он рассказывает нам историю. И она поразительно увлекательна, причем не только для чужака или невежды. Сугубо американское умение поставить на службу сюжету все художественные средства Гибни демонстрирует блестяще. В «Гражданине Х» нет формальных изысков или редких кадров (хотя занимающее центральное место в композиции большое интервью Ходорковского вышло очень интересным), он снят и смонтирован традиционно, а также сопровожден драматическим саундтреком во вполне телевизионном духе. Однако это не недостаток фильма, а осознанно выбранный автором язык. Он хотел, чтобы ничто не заслоняло основной цели: разобраться самому и рассказать остальным, что такое современная постсоветская Россия. 

Фильм именно об этом. Это дайджест новейшей истории РФ «для чайников». Ходорковский лишь формально является главным героем, а в какие-то моменты вовсе перестает им быть, превращаясь в рассказчика. С минимальным количеством флешбэков и нарушений хронологии, не уходя в теорию и спекуляции, почти не допуская в свой рассказ юмор, избегая прямого осуждения или одобрения, Гибни умело превращает великое и вечное болото трагической русской жизни в эпопею о трансформации страны, государства и живущего в ней человека, начиная с 1991 года и заканчивая президентскими выборами 2018-го. Его позиция не высокомерна, но отстраненна, и для нас это нечто невиданное. 

Гибни ухитряется сказать о самых острых, жгучих, невыносимых вещах, избежав однозначной трактовки или пропагандистского ража. Например, Ходорковский в его фильме никак не отделен от остальных олигархов, которые воспользовались в 1990-х правовым вакуумом для обогащения. Режиссер не обходит вниманием ни выборы 1996-го, ни залоговые аукционы, а позже подробно останавливается на убийстве мэра Нефтеюганска Владимира Петухова. При этом он не обвиняет своего героя и не оправдывает, а информирует и о расследовании, и о сомнениях в его объективности, которые выражали эксперты. Таким же образом он говорит о взрывах жилых домов в 1999-м и обвинениях ФСБ и лично Путина в их организации, но сам к ним не присоединяется. 

В «Гражданине Х» нет хороших и плохих: это фильм о сложной стране и сложных людях. Нет в нем и хаотического нагромождения фактов, с которыми зрителям придется разбираться самостоятельно. Гибни пытается занять позицию не журналиста (хотя среди «говорящих голов» в его фильме в основном журналисты, по преимуществу, работающие в России иностранцы), а историка и популяризатора. Смотря его, наконец чувствуешь себя ни жителем «банановой республики», ни гражданином «великой империи», а исключительно заложником жадности, жестокости и беспринципности тех, кому — по чистой случайности — досталась власть в постсоветском мире. 

Ходорковский же интересен тем, что проделал невероятный путь от власть имущего до такого заложника, осознал это и, пройдя через тюрьму, заработал не только фактическую, но и внутреннюю свободу. Иначе никак не объяснить его добровольное участие (и, в общем, соавторство) в настолько некомплиментарном по отношению к себе фильме и присутствие на премьере, на которой, кстати, и режиссера, и его героя публика встречала долгой и искренней овацией.