Путин объявил о постепенном снятии карантина в России. Для многих регионов это плохо: эпидемия там еще даже не дошла до пика

Владимир Путин объявил о постепенной отмене — начиная с 12 мая — мер по борьбе с коронавирусом в стране. Окончательные решения об отмене карантина в каждом регионе будут принимать губернаторы, однако, как заявила вице-премьер Татьяна Голикова, для снятия ограничений есть все основания: коэффициент воспроизводства вируса в целом по России «близок к единице», а значит, эпидемия фактически остановлена. Однако, как показывает математическая модель, которую использует «Медуза», а также модели иностранных эпидемиологов, в начале мая распространение вируса в России подавлено не было: в целом по России, а также во всех российских регионах, где от коронавируса умерли более 10 человек, коэффициент воспроизводства вируса оставался выше единицы (то есть каждый инфицированный в среднем заражал больше одного человека). Мало того, темпы роста реального числа зараженных снижаются менее активно, чем в апреле, а эффективность тестирования растет медленно.

Все материалы «Медузы» о коронавирусе открыты для распространения по лицензии Creative Commons CC BY. Вы можете их перепечатать! На фотографии лицензия не распространяется.

По какому принципу в России снимают ограничения?

Как сообщили власти, для того, чтобы постепенно отменить карантин и прочие ограничения, регионы России должны соответствовать трем критериям:

• У них должно быть достаточно (более 50%) свободных «инфекционных» мест в больницах.
• Число проведенных тестов на коронавирус должно быть больше 70 на каждые 100 тысяч населения в сутки.
• Наконец, «число воспроизводства» вируса (R₀) в регионе должно быть меньше единицы.

По словам вице-премьера Татьяны Голиковой, этим критериям соответствуют 11 регионов; R₀ меньше единицы зафиксировали в 33 регионах, а в среднем в России это число «близко к единице».

Сложно сказать, в каком количестве регионов соблюдаются сформулированные правительством критерии (для большинства из них просто недостаточно данных для адекватного расчета R₀). Однако данные Голиковой о том, что среднее по России R₀ близко к единице, вызывают сомнение. Большинство моделей (в том числе используемая «Медузой») показывают, что, несмотря на 40-дневные ограничения, к началу мая снизить репродуктивное число до этого порога России не удалось.

Напомните, что это за модели?

«Медуза» (при участии доцента МГУ Михаила Тамма) на основе работ иностранных эпидемиологов разработала модель для прогнозирования эпидемии в России. 

Мы сделали несколько прогнозов для Москвы и России. Развитие эпидемии в России прогнозировали и иностранные эпидемиологи:

• Модель группы Нила Фергюсона из Имперского колледжа в Лондоне;
• Модель группы Адама Кучарского в Лондонской школе тропической медицины и гигиены;
• Прогноз от эпидемиологов из Университета Мельбурна;
• Модель лаборатории Лос-Аламос в США.

Результаты получились похожие: темпы распространения вируса в России в апреле снизились, но по состоянию на начало мая значение числа воспроизведения вируса (R₀) так и не упало ниже единицы. Мало того, Россия остается одним из лидеров в Европе и в мире по темпам распространения вируса. 

В апреле, согласно всем моделям, в России быстро росла эффективность тестирования и выявлялась все большая доля новых инфицированных. Однако в мае рост выявляемости затормозился. В предыдущем прогнозе (от 30 апреля) мы описали такой сценарий (и назвали его пессимистическим — в оптимистическом быстрый рост эффективности тестирования продолжался). Согласно этому сценарию, пик эпидемии (то есть момент, когда сравняется число новых случаев заражения и число новых выздоровевших) будет пройден ближе к концу мая.

11 мая мы применили модель к российским регионам, по которым есть достаточное количество данных (в частности, где официально подтверждено, что от коронавируса умерло более 10 человек). Во всех R₀ остался выше единицы — это значит, что число инфицированных во всех этих регионах продолжает расти. R₀ чуть выше 1 в начале мая был только в Пермском и Краснодарском краях (правда, в последнем случае есть большие сомнения в достоверности всех данных). Мало того, в нескольких регионах (например, в Чечне, которая 12 мая объявила об отмене части ограничительных мер) за неделю R₀ даже немного вырос. В регионах с самым большим числом зараженных (Москва, Московская область, Санкт-Петербург и Нижегородская область) R₀ был на уровне 1,3–1,45 (как и в среднем по России).

Аналогичные результаты дают и модели иностранных эпидемиологов. Так, модель Нила Фергюсона из Имперского колледжа в Лондоне дает для России R₀ 1,55 на начало мая. 

Для того чтобы число воспроизводства с начала мая и по сегодняшний день в регионах и в среднем по стране упало с 1,4 до 1, власти должны были за 10 дней резко увеличить эффективность тестирования. Это сомнительно: так, 11 мая в стране сделали меньше тестов, чем 3 мая. О том, что ситуация с выявлением зараженных по-прежнему беспокоит власти, свидетельствует тот факт, что эффективность тестирования упомянул Владимир Путин, когда объявлял о ближайших планах по борьбе с эпидемией.

Существуют ли другие оценки R₀? Может, у властей есть «особые» данные?

Ученые до сих пор не могут точно выяснить некоторые параметры передачи вируса. А потому в некоторых работах выводятся более низкие значения R₀ (но при более ранней — досимптомной — передаче вируса от каждого заразившегося к «уязвимым»). Однако другой параметр, используемый при подсчете R₀ — время удвоения числа заразившихся, — при этом остается неизменным, а сам R₀ не падает ниже единицы.

То же можно сказать и про исходные данные для моделей: есть разные способы «уточнения» сведений о новых случаях эпидемии (например, подсчет коэффициента выявляемости), которые дают разные результаты. Но ни один из них не позволяет так «снизить» число воспроизводства по России, чтобы оно уже сейчас стало меньше 1.

Например, модели Нила Фергюсона, Университета Мельбурна и «Медузы» используют данные о смертности от вируса для подсчета разницы между числом реальных случаев заражения вирусом и официально зарегистрированных. При этом приходится исходить из того, что смерти регистрируются точнее, чем случаи заболевания. Можно предположить, что в России (и не только) это слишком смелое допущение и смерти регистрируются не намного лучше, чем случаи заражения.

Однако даже если в моделях учесть занижение данных о смертности, это приведет лишь к уменьшению коэффициента выявляемости (чем больше людей умерло сегодня, тем больше реальных случаев заражения было в прошлом). Сложно придумать сценарий, в котором неучтенные смерти или другие неточные данные исказили бы картину эпидемии так, чтобы вместо ежедневного снижения числа случаев наблюдался их рост. 

Есть только два варианта: либо российские власти преувеличивают успехи в борьбе с эпидемией, а, значит, карантин в целом по стране снимать рано, либо они оперируют какими-то другими исходными данными, отличными от официально публикуемых.

Так что, карантин пока отменять нельзя? А когда можно?

В тех регионах, где есть большое число зараженных и смертей, отменять ограничительные меры действительно рано. Страны Европы, пережившие эпидемию раньше России, например Испания, начинают отказываться от ограничительных мер только сейчас. Главный критерий для «открытия» (который пока не выдерживают Мадрид и Барселона) — эпидемиологический: регион или город должен показать длительное (несколько недель) снижение числа новых случаев заражения, R₀ должен быть ниже 1. Если отменить карантин раньше времени (например, если в регионе даже с R₀ меньше единицы будет много активных случаев инфекции), это создаст условия для быстрого распространения второй волны эпидемии. Тем более нельзя ослаблять режим в регионах, где R₀ значительно выше единицы и растет, как это делается, например, в Чечне, Кузбассе и Адыгее.