«Проект» изучил материалы дела Ивана Сафронова — и не нашел там доказательств его вины В интернете есть почти все «секретные сведения», якобы переданные им на Запад
Издание «Проект» изучило документы по делу журналиста Ивана Сафронова, обвиняемого в госизмене, и пришло к выводу о несостоятельности большинства доводов следствия — а также о наличии в открытом доступе почти всех «секретных» сведений, которые Сафронов передал якобы сотрудникам западных спецслужб.
В распоряжении журналистов оказалось обвинительное заключение по делу, а также файлы, которые Сафронов отправлял Мартину Ларышу и Дмитрию (Демури) Воронину, которые, как утверждает ФСБ, работали на спецслужбы соответственно Чехии и Германии.
«Проект» нашел «секретные сведения» из дела Сафронова в открытых источниках
В обвинительном заключении утверждается, что Иван Сафронов по заданиям Мартина Ларыша и Дмитрия Воронина выведывал интересующие НАТО сведения у лиц, имеющих доступ к гостайне, при этом прикрываясь журналистской работой. Речь шла об информации о российских средствах космической разведки, о военно-техническом сотрудничестве России с другими странами и о деятельности России в Сирии. В документе обвинения подчеркивается: на момент совершения преступления эта информация «отсутствовала в открытом доступе сети Интернет» и была добыта Сафроновым «путем выведывания под видом осуществления журналистской деятельности в качестве корреспондента АО „Коммерсантъ“».
Как пишет «Проект», с Мартином Ларышем Сафронов подружился в 2012 году, когда чех работал в Москве корреспондентом газеты Lidove noviny. Сафронов, рассказывает издание, согласился писать для проекта Ларыша — платной подписки на аналитические материалы о России и Восточной Европе. «Именно в этих материалах следствие и нашло гостайну», — пишет «Проект».
Проживавший в Германии политолог Дмитрий (Демури) Воронин, по данным «Проекта», «продавал зарубежным компаниям аналитику по российской повестке». Тексты он заказывал десяткам российских журналистов и экспертов; за один текст он платил 248 долларов, и многие «были рады подобной подработке». Один из собеседников «Проекта», писавший для Воронина, рассказал, что тот «представлялся как сотрудник немецко-швейцарской консалтинговой компании, и ни у кого не было поводов в это не верить».
«Мне кажется, он просто скармливал западным клиентам очевидные вещи под видом глубокой аналитики», — предположил источник. С Сафроновым Воронин познакомился, согласно обвинительному заключению, благодаря журналистке Екатерине Винокуровой. В 2015 году он спросил у нее, знает ли она специалиста в оборонной сфере, и она назвала Сафронова.
«Проект» ознакомился с семью файлами, которые Сафронов отправлял Воронину и Ларышу и в которых следствие обнаружило государственную тайну. В расследовании говорится, что Сафронов безрезультатно просил у следствия дать ему ноутбук на три часа, чтобы найти в открытом доступе «секретные» сведения из дела. «Проект» проделал эту работу — и смог найти в интернете почти все данные из этих файлов.
Сведения из файлов содержались, в частности, в публикациях «Коммерсанта» (в том числе написанных Сафроновым), «Известий», Regnum, Reuters, РБК и газеты La Stampa. Одна из цитат из записки Сафронова про Сербию посвящена передаче этой стране российских танков Т-72 и машин БРДМ-2 в 2018 году; информацию об этом «Проект» нашел в сообщениях государственного агентства РИА Новости и Минобороны РФ.
При этом, согласно обвинительному заключению, многие свидетели, которым следствие показало «разведывательные задания Ларыша» и «отчеты Сафронова», заявили, что эти сведения отсутствуют в открытом доступе, содержат гостайну и «не имеют отношения к журналистике».
Может ли гостайна быть в открытом доступе?
«Проект» отмечает, что сведения, которые находятся в открытом доступе, тоже могут составлять государственную тайну — и журналисты не могут знать о факте секретности. Авторы расследования вспоминают дело осужденного по статье о госизмене сотрудника Института США и Канады РАН Игоря Сутягина, писавшего отчеты для британской консалтинговой фирмы по открытым данным. Он рассказывал, что сотрудник ФСБ объяснял ему: «Ты становишься опасен в тот момент, когда, читая газету, понимаешь прочитанное».
В интервью «Медузе» Сутягин вспоминал слова следователя так: «Если бы ты привел одну статью в отчете, это не было бы секретом. Но ты сопоставляешь в отчете три статьи, и хотя они из открытых источников, но вместе сложенные образуют как бы новое знание, а значит — государственную тайну».
Бывший глава Роскосмоса и начальник Сафронова Дмитрий Рогозин также говорил, что «часто гриф секретности ставится на информацию, которая доступна в открытых источниках» и что «сами по себе факты не составляют тайны, но сделанные умозаключения и есть секрет, поскольку позволяют иностранным спецслужбам делать выводы».
Воронин дал показания на Сафронова, но потом отказался от них
О задержании жившего в Германии политолога Дмитрия Воронина по делу о госизмене стало известно в феврале 2021 года. Как пишет «Проект», следователь Александр Чабан уговорил его пойти на сделку со следствием и в обмен на смягчение приговора признаться, что получал от Сафронова секретные сведения, которые потом продавал зарубежным разведкам. Чабан требовал от Воронина назвать имя своего куратора из спецслужб; по мнению «Проекта», у Воронина не было ответа на этот вопрос, поэтому в конце концов он придумал позывной Wichser, что переводится с немецкого как «дрочер».
В обвинительном заключении сказано, что Воронин признался следствию, что по заданию куратора искал в Москве специалиста, осведомленного о деятельности российских военных в Сирии. В показаниях говорилось, что Сафронов согласился ответить на вопросы, но «переживал о том, будет ли полученная от него информация где-то публиковаться», на что Воронин ответил, что информация «будет передана представителям одного из европейских научно-исследовательских институтов». Позже Сафронов якобы «высказал озабоченность», что за запросом «может стоять иностранная разведка» и требовал от Воронина «назвать институт», что тот сделать отказался. Под конец их сотрудничества Сафронов якобы заявил, что «не намерен более готовить какие-либо отчеты в интересах иностранных организаций, так как опасается двадцатилетнего тюремного срока».
В суде Воронин отказался от своих слов и заявил, что оговорил Сафронова. Как пишет «Проект», теперь суд не сможет использовать его признание. В июле прокремлевские источники сообщили о возбуждении дела против полицейских, которые продавали конфиденциальную информацию о россиянах — и клиентом которых якобы был Воронин. По мнению адвокатов Ивана Сафронова, это дело может быть местью политологу за отказ от показаний.
Meduza has been blocked in Russia. We were ready for this and our work continues, no matter what, but we need your support like never before.
We need it now. Tomorrow could be too late. We are an independent publication, and we work only in the interests of our readers. Many of our readers in Russia can no longer contribute, so we turn to you, our audience around the world.
Свидетели заявили, что не передавали Сафронову секретные сведения
С точки зрения «Проекта», дело построено в первую очередь на показаниях свидетелей. Часть из них — это источники Сафронова, высокопоставленные сотрудники структур в сфере обороны и космической отрасли. Согласно обвинительному заключению, пишет «Проект», все они заявили следствию, что Сафронов регулярно пытался выведать у них секретную информацию, однако получал отказы. Один из них при этом предположил, что журналист мог увидеть секретные документы в его кабинете.
Некоторые свидетели, если верить обвинительному заключению, в разговоре с ФСБ раскритиковали Сафронова как журналиста. Так, глава пресс-службы «Рособоронэкспорта» Вячеслав Давиденко якобы заявил, что Сафронов «никогда не был выдающимся журналистом», и что «в кругах военных промышленников к нему относились с опаской» из-за выхода в «Коммерсанте» его статей с «конфиденциальной информацией военного характера». Давиденко утверждает, что пытался объяснить журналисту «грань между тем, что можно публиковать и чего не стоит», и Сафронов сперва якобы прислушивался к нему, но с 2017 года «стал неуправляемым».
Военный эксперт Руслан Пухов сказал следствию, что из Сафронова «создают образ легендарного журналиста», но сам он его таковым не считает. Ознакомившись с «разведывательными заданиями Ларыша», Пухов заявил, что «основная часть тем в заданиях не имеет никакого отношения к журналистике, так как не представляет интереса для читателей СМИ», и что «запрашиваемая информация слишком специфичная, в большей степени представляет интерес для иностранных спецслужб». При этом на суде адвокаты Сафронова обратили внимание, что данные из записок Сафронова (они касались поставок вооружений в страны СНГ) были опубликованы в журнале Пухова «Экспорт вооружений». Как пишет «Проект», «услышав об этом, эксперт растерялся и не придумал ничего лучше, чем сказать, что Сафронов — плохой журналист».
В деле есть и показания коллег Сафронова. Шеф-редактор «Коммерсанта» Владимир Желонкин заявил следствию, которое показало ему «письма Ларыша», что вопросы оттуда «не имеют отношения к журналистике, в том числе редакционным заданиям АО „Коммерсантъ“». Его заместитель Александр Стукалин, как следует из обвинительного заключения, сказал, что эти вопросы «могли бы иметь отношение к журналистике», если бы речь шла «об узком военном экспертном издании». Он также сказал, что Сафронов за годы работы зарекомендовал себя с положительной стороны, «пользовался уважением в коллективе», «отличался хорошим чувством юмора, работоспособностью и безотказностью».
Мнение Екатерины Винокуровой, рассказавшей Воронину о Сафронове, также цитируется в обвинительном заключении. Согласно документу, следствие показало ей «письма представителя чешской разведки Ларыша», и она «пояснила, что основная часть вопросов… допускает раскрытие сведений, составляющих государственную тайну». Винокурова при этом не является военным экспертом и пишет, в основном, о внутренней политике. В 2020 году она, будучи членом Совета по правам человека при президенте РФ, поговорила с Владимиром Путиным о деле Ивана Сафронова, отметив, что «многие сведения, которые составляют государственную тайну, на самом деле находятся в открытом доступе».
Приговор Ивану Сафронову вынесут в ближайшие дни
Как пишет «Проект» со ссылкой на адвокатов Сафронова, силовики установили прослушку и видеонаблюдение в квартире журналиста еще в 2014 году — при том, что «преступную деятельность» он якобы начал в 2015-м. «По словам защитников Сафронова, ни в одном из записанных разговоров обнаружить гостайну силовикам не удалось», — говорится в расследовании.
«Проект» пишет, что доказательств получения Сафроновым «сколько-нибудь серьезных денег» за свою предполагаемую работу на западные спецслужбы в материалах дела также нет — хотя, по мнению следствия, журналист действовал «из корыстных побуждений». В обвинительном заключении в разных местах называются две разные суммы, якобы полученные Сафроновым в результате сотрудничества с Мартином Ларышем, но нет документов, указывающих на происхождение этих средств.
30 августа на суде по делу Ивана Сафронова начнутся прения. По данным «Проекта», приговор может быть вынесен до 4 сентября. Журналисту грозит до 25 лет лишения свободы.