Курс рубля резко упал, хотя с весны почти не менялся. Что происходит?
Во вторник, 19 декабря, рубль резко упал на торгах на Московской бирже: впервые с мая доллар поднялся выше 69 рублей, а евро — выше 74. Российская валюта долгое время была стабильна — чуть выше 60 рублей за доллар, но за последний месяц евро подорожал почти на десять рублей, а доллар — почти на восемь. Активно дешеветь рубль начал с середины декабря, когда страны Европейского союза приняли новый, девятый пакет санкций. «Медуза» спросила у экономистов, что спровоцировало резкое ослабление рубля и продолжит ли он падать в 2023 году.
— В понедельник, 19 декабря, страны ЕС достигли соглашения по установлению лимита цен на газ, который начнет действовать с 15 февраля 2023-го. Чуть раньше вступил в действие и потолок цен на нефть. Некоторые аналитики говорили, что российские рынки отреагируют на новые меры нейтрально. Но с середины прошлой недели мы наблюдаем постепенное падение рубля, а утром 20 декабря курсы валют на торгах резко выросли. Почему?
Александр Исаков, главный экономист по России Bloomberg Economics: Я не думаю, что мы найдем технический фактор, который привел к ослаблению рубля именно сегодня. Мы не видим сегодня крупных погашений долговых ценных бумаг или выплат дивидендов, которые могли вызвать конвертацию [крупных сумм в рублях, необходимых для таких погашений или выплат] в валюту. Но нужно понимать, что сейчас наш валютный рынок менее ликвидный и, во-первых, сильно зависит от эффективных, то есть настоящих, цен экспорта нефти и газа. А эти настоящие цены сейчас хуже связаны с глобальными бенчмарками, чем раньше (имеется в виду до 24 февраля, — прим. «Медузы»).
Во-вторых, наш валютный рынок зависит от поведения экспортеров и от налогового цикла. Раньше [до 24 февраля] связь нашей экспортной цены на нефть с глобальной была крепче. А присутствие нерезидентов на валютном рынке, когда финансовый счет был более открыт, позволяло сглаживать эту внутримесячную волатильность из-за налогового цикла. Думаю, что эти две вещи самые важные.
Мне кажется, что курс в среднем будет слабеть и дальше, но, поскольку на следующей неделе, в понедельник, 26 декабря, [у российских компаний] большая [ежемесячная] выплата налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ), думаю, что мы увидим небольшое укрепление.
Софья Донец, экономист «Ренессанс Капитала» по России и СНГ+: Может, через какое-то время мы сможем выделить крупную сделку или крупные потоки, которые повлияли на такой скачок. Но пока для нас это скорее история более диверсифицированного спроса на валюту, снизившегося объема предложения валюты и его смещенности на конец месяца. То есть это скорее сочетание факторов: мы подошли к точке, когда навес валютной ликвидности, который формировался и особенно расширился с весны этого года, постепенно сократился. И то, что называлось валютным рынком продавца, сейчас переходит в рынок более сбалансированного состояния.
Весь этот год основным фактором движения курса были торговые потоки. И по ним мы двигались от очень высокого профицита [торгового баланса]. По текущему счету профицит был больше 30 миллиардов [долларов] в месяц весной, к ноябрю, по нашим [«Ренессанс Капитала»] оценкам, он сократился до 10 миллиардов. И впервые с начала кризиса он оказался ниже прошлого года.
Мы полагаем, что в декабре этот профицит продолжил сокращаться и вышел в более сбалансированное состояние, заметно ниже 10 миллиардов по торговому балансу. Импорт [товаров в Россию], по нашим оценкам, сейчас плавно восстановился до уровня вблизи докризисного. В экспорте по объемному и по ценовому факторам показатели снизились, и вот сейчас они встретились, чего не было с весны, когда разрыв между экспортом и импортом существенно расширился.
— Сказывается ли на падении рубля сезонный фактор? Россияне перед новогодними каникулами и поездками за границу обычно покупают валюту.
Софья Донец: Сезонность спроса на валюту действительно есть. Она связана не только с поездками, но и, например, с закупками по импорту. К концу года спрос обычно повыше.
Трудно сказать, как в этом году выглядит спрос на валюту для туристических нужд, потому что, как мне кажется, население сформировало запас валюты в начале года и мало кто из тех, у кого она была, выходил из нее (то есть покупал рубли, — прим. «Медузы»). Потому что продавать доллар, который был куплен выше 70 или даже 100 рублей, за 60 рублей мало кто стремился. Но в целом, действительно, у спроса на валюту по импорту, к которому относится и туризм, есть сезонность, смещенная на конец года. Но мне кажется, что это не такой концентрированный спрос, который мог прийтись на один день.
— Рынок акций более чувствителен к колебаниям евро и юаня, в которых формируется основная часть экспортной выручки страны. И последние недели они показывают наибольший относительный рост. Это эффект нового пакета санкций?
Александр Исаков: Отчасти это эффект того, что некоторые пары [валют] сильно менее рискованны для российских держателей, чем другие. Но не уверен, что это объясняет саму динамику курса. Мне кажется, что более интересная история здесь — изменение расчетов [между Россией и Индией] в пользу рупий. Пока у россиян все же больше возможностей рассчитываться в юанях, чем в рупиях: некоторые крупные банки только на той неделе получили разрешение открывать корсчета в Индии. Если российские экспортеры [товаров] получают больше на свои рупийные счета внутри страны, импорт оттуда может запаздывать за накоплением рупийной выручки — это может приводить к ослаблению рубля. Если растущая часть валютной выручки остается на рупийных счетах внутри Индии, то это означает снижение притока валюты на российский внутренний рынок.
Софья Донец: Мы уже почти месяц говорим о торможении укрепления доллара, связанном с тем, что США ужесточают свою денежно-кредитную политику. Скорее всего, здесь доллар дошел до определенных минимумов, оттолкнулся и немного отыграл свое предыдущее укрепление. Поэтому, мне кажется, здесь [о влиянии на курс юаня] стоит скорее говорить в тренде доллара, чем в тренде отдельно юаня и отдельно евро.
Meduza has been blocked in Russia. We were ready for this and our work continues, no matter what, but we need your support like never before.
We need it now. Tomorrow could be too late. We are an independent publication, and we work only in the interests of our readers. Many of our readers in Russia can no longer contribute, so we turn to you, our audience around the world.
— Что сейчас может поддержать рубль?
Александр Исаков: Усиление продаж валютной выручки экспортерами и любые изменения ожиданий рынком относительно ключевых ставок ЦБ в следующем году. Сейчас рублевые ставки довольно невысокие. Разрыв между короткими долларовыми и рублевыми ставками небольшой, и, если ЦБ посчитает, что ослабление рубля приведет к ускорению цен, он может повысить инфляционные ожидания, как он обычно и делает. Любые такие сигналы могут замедлить ослабление.
Софья Донец: Нарастание профицита рублевой ликвидности в конце года на фоне бюджетных операций тоже могло стать фактором, поддерживавшим ослабление рубля. Но поскольку в начале года профицит рублевой ликвидной активности сокращается, а торговый баланс сезонно расширяется в пользу экспорта, мы можем увидеть отскок в сторону чуть более крепкого рубля в начале [2023] года.
— Некоторые аналитики считают, что до конца года доллар может вернуться к отметке 70 рублей. В то же время есть мнение, что из-за налоговых выплат он может снова попасть в диапазон 64–65 рублей. Какие у вас прогнозы по этой валюте и что будет с евро?
Александр Исаков: Думаю, что в следующем году в среднем рубль против доллара будет порядка 72. К концу [2022] года — 76–78.
Это соответствует нашим ожиданиям потери [в 2023 году] примерно 100 миллиардов экспортной выручки по товарам против этого года. То есть при таком сокращении экспортной выручки мы должны увидеть такое ослабление.
Евро главным образом движется ожиданиями по росту [экономики] еврозоны. Мы думаем, что сейчас рынок справедливо ожидает того, что рецессия продлится в течение четвертого и первого кварталов. Евро против доллара, скорее всего, не будет укрепляться сильно. Это значит, что изменение евро против рубля будет таким же, как изменение рубля против доллара: примерно 11% ослабления, то есть евро будет где-то примерно 80 рублей.
Софья Донец: Мы сохраняем свой прогноз на следующий год по рублю на уровне 70–75 [за доллар]. Это связано прежде всего с тем, что мы видим дальнейшую подстройку профицита и сокращение с рекордной величины около 240 миллиардов профицита в этом году до величины около 70–80 миллиардов в следующем году. Уход навеса валютного предложения, на наш взгляд, будет фактором, который в следующем году будет удерживать курс более слабым.
Мы не думаем, что здесь будет большое отклонение курса евро от соотношения евро/доллар на мировом рынке, ничего экстраординарного не прогнозируем. Просто исходим из того, что фактически сейчас у евро есть предпосылки стабилизироваться к доллару вблизи текущих уровней. Если это действительно будет так, то курс [рубля к] евро сложится, допустим, в районе 75–80 — в зависимости от изменения евро/доллара.
— Какие секторы российской экономики могут выиграть на слабом рубле?
Софья Донец: Это все сектора, связанные с экспортом. Понятно, что ослабление рубля существует не в вакууме. Поэтому, если мы говорим, например, об энергетическом экспорте, с одной стороны, он получит плюс от ослабления, но с другой — он борется со своими проблемами. И со снижением цен, и с введением эмбарго. Но вообще тут все экспортеры выиграют — это улучшит ситуацию и по рынку металлов, и по удобрениям.
Вопрос, конечно, в устойчивости ослабления. Но поскольку мы ожидаем, что в следующем году рубль будет оставаться устойчиво слабее, чем текущий уровень (те же 60 рублей за доллар, которые мы наблюдали в последние полгода), то да, это плюс для экспортеров. Опять же он частично компенсирует для них снижение ценового компонента.
«Медуза»